Четвертый позвонок, или Мошенник поневоле - Страница 32

Джерри заметил несколько витрин, где товары предлагались бесплатно. Если вы купите десять пачек жевательного табаку, то получите десять бумажных носовых платков в виде бесплатного приложения. Людям нравилось приложение, и они покупали жевательный табак. Поэтому жизнь тысяч семей насквозь пропахла табаком.

Ветер крепчал, и прохожие ускоряли шаг. Приютившиеся в подъездах мелочные торговцы и попрошайки всякого рода потирали закоченевшие руки и набрасывались на прохожих с громкими выкриками. Наконец погода сделалась настолько несносной, что даже ветер жалобно взвыл и с плачем стал биться во все окна и двери, кидаясь под ноги прохожим, задирая тысячи подолов и гоняя по улице бумажный сор. Стал накрапывать дождь. Пешеходы искали укрытия в аптеках. Но Джерри Финн спешил к себе домой.

Прелестная Джоан встретила его поцелуем у самого порога.

— Милый, что же ты так поздно? — спросила она. — Я ждала тебя с таким нетерпением! У меня припасены для тебя два маленьких сюрприза.

Первым сюрпризом оказался ее брат Чарльз, который уже получил у старой нефтяной королевы официальный развод. Чарли сидел в кресле по-домашнему, положив ноги на курительный стол. В руке у него был стакан виски, шляпа небрежно держалась на затылке.

— Эй, приятель, — крикнул он вошедшему Джерри. — Много долларов ты сделал сегодня?

Джерри не отвечал, и Джоан поспешила представить ему второй сюрприз: несколько этюдов пастелью, которые она исполнила в порыве вдохновения час назад. Джерри тотчас убедился, что жене его гораздо больше удавалась живопись на ее лице, чем на холсте. Он, однако, не хотел оскорбить ее деликатные чувства и только тихо вздохнул:

— Действительно… Да, конечно. Хорошо, когда человек чем-нибудь увлекается.

— Увлекается? — переспросила Джоан. — По-твоему, это только увлечение? Смотри: вот еще! Сюжет из Южной Америки. Я это скопировала из журнала «Лук», и Чарли говорит, что копия лучше оригинала.

— Действительно. Да, конечно…

— А это портрет Юджина. Я срисовала его с фотографии. Признайся, Джерри, что я умею рисовать! Теперь я вступлю в союз художников и стану знаменитостью. В больнице я писала масляными красками — но они так пачкаются! И, кроме того, пастель сейчас в моде.

— Да, конечно, — согласился Джерри, поглядывая мимоходом на жениного брата, который медленно потягивал виски, уставившись на своего «родича» твердым и презрительным взглядом и пребывая в состоянии мрачной задумчивости.

Джоан бережно собрала с дивана просмотренные этюды и перенесла их на стол.

— Неужели ты не гордишься своей женой? — спросила она с очаровательной улыбкой.

— Горжусь, почему же не гордиться…

— А в Европе тоже увлекаются живописью?

— Постольку поскольку…

— О, им следовало бы приехать сюда поучиться. Я однажды видела в каком-то журнале европейские картины. О-ох! Это было так ужасно!

— Тебе надо бы посмотреть их побольше.

— Ах, Джерри, милый, я видала столько картин! В одной народной школе в Техасе было огромное собрание прекрасных картин. Но я еще не занималась тогда живописью…

Чарльз многозначительно кашлянул.

— Джоан, нет ли у тебя еще виски? И потом — я здорово проголодался.

Джоан, казалось, была обижена.

— Неужели ты не можешь говорить ни о чем другом?

Она снова наполнила стакан брата, а затем сказала мужу:

— Ты принес что-нибудь поесть?

— Нет…

— Не принес? Тогда ты должен сейчас же сходить в магазин.

Чарльз ехидно улыбнулся, видя неловкость и беспомощность своего противника. В самом деле, не пора ли сбить спесь с этого переселенца? Чарльз начал насвистывать какой-то разнузданный мотив, в котором отлично выразилось его второе, преступное «высшее» «я».

— Джерри, тебе надо немедленно идти за покупками, — повторила Джоан.

— Магазины уже закрыты, — робко отвечал уже сломленный супруг.

— Открыты аптеки. Иди сейчас же. Чарли голоден. В соседнем доме есть аптека.

— У меня нет денег, — отвечал Джерри мрачно.

— Денег? На что они тебе?

— Чтобы купить поесть… твоему брату…

Джоан положила руки на плечи Джерри, устремив на него прекрасный киновзгляд.

— Ах, милый Джерри, как ты очаровательно глуп! Неужели ты до сих пор не знаешь, что мы все покупаем в долг? Только уличные женщины требуют плату наличными…

— Не все, — заметил Чарли, попутно пригубив свой стаканчик.

— Ну конечно, бывают исключения, но я говорю вообще. У меня набрано в кредит по крайней мере в пятидесяти магазинах. А теперь, когда я замужем, я могу набирать еще больше. Джерри, милый!.. Ах, как я люблю тебя! И чем больше я тебя люблю, тем больше я тебя понимаю. Европейцы, наверно, потому и бедны, что за все покупки платят наличными. Они…

— Они нам должны, — перебил ее Чарльз. — Европа до черта задолжала нам.

— Ну да, разумеется! — ответила Джоан. — Но, наверно, они как-нибудь заплатят…

— Как бы не так? — презрительно ухмыльнулся Чарльз. — Дождешься от них!.. А ведь если бы они хоть годик не пили коньяку и прочей своей тухлятины, могли бы свободно уплатить нам долг.

На сердце у Джерри закипело, он не мог сдержаться:

— А если бы американцы посидели годик без еды, они могли бы расплатиться за свои автомобили и холодильники.

Чарльз надвинул шляпу на глаза и встал. Рука Джерри невольно скользнула в задний карман за молоточком, который был всегда наготове. Однако столкновения не произошло, так как Джоан вовремя бросилась их разнимать.

— Ну зачем вы обижаете друг друга? Чарли, сядь же! Джерри! Тебе надо идти. Купи всего побольше и повкуснее.